I commend myself to a death of no importance,
И я отдаю себя незначительной смерти,
To the amputation of all seeking hands,
Обрубаю все ищущие руки -
Pulling, grasping, with the might of nations,
Тянущие, хватающие, жаждущие могущества народов
Of sirens, in a never ending bloody bliss
И сирен - в безграничном кровавом блаженстве
To the death of mere savagery
Безумия смерти
And the birth of pearly, white terror.
И рождения ужаса - жемчужного, белоснежного.
Wild women with veins slashed and wombs spread,
Дикарки с исполосованными запястьями и изношенными матками
Singing songs of the death instinct
Поют песни в наитии смерти
In voices yet unheard,
Неслышимыми еще голосами,
Praising nothing but the promise of Death on earth,
Воспевая обещанную погибель всего на земле:
Laughing seas of grinning red, red eyes,
Кровавые ухмылки смеющихся алых океанов, красные глаза, все мы выброшены на берег и пожраны
All washed ashore and devoured
Железными слепыми пауками.
By hard and unseeing spiders.
Я отдаю себя смерти, не знающей надежды на искупление
I commend myself to a death beyond all hope of
Или желания забыть,
Redemption,
Не ищущей "полной жизни"
Beyond the desire for forgetfulness,
Но исполненной жажды помнить,
Beyond the desire to feel all things at every moment,
Убивать ради самой смерти,
But to never forget,
И - с чистейшим и счастливейшим сердцем -
To kill for the sake of killing,
Исполнять Болезнь и петь ей хвалу.
And with a pure and most happy heart,
Extoll and redeem Disease.
* Как и многие другие песни Диаманды Галас, эта композиция отчасти посвящена проблеме СПИДа, а также насилия над женщинами.
