I beseech you, God to whom many sinners pray
Я умоляю тебя, Бог, которому молятся столько грешников,
From the depth of the dark abyss where my heart fell,
Из глубин темной бездны, куда провалилось мое сердце,
Expelled I was from your tedious grace to the pits of hell,
Изгнан я был от твоей скучной благодати в подземелья ада,
So can you please cease to deplore my opposite,
Так что, пожалуйста, прекрати скорбеть о моей отверженности,
Nay only way?
Отречение - единственный путь.
For aeons I descended down
Целую вечность я падал вниз,
Till I saw the dreadful truth
Пока не увидел ужасающую правду,
Of which man wouldn't know.
О которой не узнают люди.
I, degraded bearer of thy sacred light -
Я изгнанник, несущий твой священный свет,
To which I never again will bow.
Перед которым больше никогда не преклонюсь.
When I rise to avenge myself with darkness,
Когда я восстану во тьме, чтобы отомстить за себя,
The anger of the damned shall flow.
Прольется гнев проклятой души.
I was cast out by the retinue of angels weak,
Я был изгнан свитой жалких ангелов,
Shone to the few who me would seek.
Сияя для тех немногих, кто стал бы меня искать.
A rebel I was, radiant my glow afar,
Мятежником был я, далеко излучая сияние,
My wisdom fathomed by the morning star.
Мою мудрость знала лишь утренняя звезда.
For aeons I descended down
Целую вечность я падал вниз,
Till I saw the dreadful truth
Пока не увидел ужасающую правду,
Of which man wouldn't know.
О которой не узнают люди.
I, degraded bearer of thy sacred light -
Я изгнанник, несущий твой священный свет,
To which I never again will bow.
Перед которым больше никогда не преклонюсь.
When I rise to avenge myself with darkness,
Когда я восстану во тьме, чтобы отомстить за себя,
The anger of the damned shall flow.
Прольется гнев проклятой души.
And all you, fools, in herdlike fight, stampede,
И все вы, глупцы, подобно стаду, обращаетесь в паническое бегство,
And when creation falls, you must build anew,
И когда мироздание падет, вам придется построить его заново.
With nails that sting my hands, they grow passionate on a lie.
Гвозди жалят мои руки, люди разгневаны моей ложью.
But You know the veracious one was I.
Но Ты знаешь, что праведником был я.
