Jetzt war es um den Knecht geschehen. Er hetzt davon, zum Hof hinauf, und schreit und schreit um sich von Sinnen. Den Schnee beladenen Lodenmantel noch in der Fluchtbewegung abgestreift, stürzt er, karg bekleidet, erst über eine Tränke und schleift sich dann durch Blut und Fraß. Er rafft sich auf, faucht ängstlich durch den tiefen Schnee und kriecht auf allen Vieren, weit hinab ins Tannenmeer. Nun treibt der finstere Gesell den schrillen Knecht durch diesen tief verschneiten Wald. Er gibt dem Knecht die Sporen. Äste knacken, irres Lechzen, harsches Dürsten. Mit der gezähnten Gabel in der Hand stürmt der finstere Gesell durch eine dichte Nebelwand. Er jagt den Knecht zum leicht verschneiten Flügel, unweit der Eisbäche, zetert wie ein Höllenfürst und fleht und fleht den Tod des armen Knechtes herbei. In der fast gläsernen Helle, in der der Flügel diesen Morgen trägt, hält der Knecht nun inne. Er ist kalt vor Kälte, das weiße Unterhemd voll Blut und süßem Leichenduft. Der finstere Gesell jagt wie ein Büffel ohne Fell den letzten Hang hinab und schleudert den Vasall mit seiner Gabel fast ins eigne Grab. Der Knecht verfällt, sackt auf die Knie. Er fasst noch rückwärts nach der Gabel, die ihm lose nun im Rücken steckt, da waren seine Hände schon in Ketten. Der finstere Gesell bleibt noch kurz beim Flügel stehen und spielt mit seiner linken Hand ein Liedchen an, dann zerrt er den clownesken Knecht wie einen niederträchtigen Häftling zum Mordhof hoch. Nahezu bühnengerecht watet er forsch und prächtig, würdevoll und mächtig, durch all den tiefen Schnee, hinauf zu Teufels Acker. Der Knecht, geschunden, furchtbar bleich und abgefroren, verdirbt fast in den Ketten. Der finstere Gesell schleift den schrillen Clown durch die Pfützen des Gemetzels, vorbei am Schober und all den Kreuzen, hinein ins allerletzte Grab. Der Knecht, halbtot und durchgefroren, kauert nun in seinem selbst gescharrten Loch, daneben dann das Grammophon, das immer mehr nach Blut und Winter roch.
Теперь слуга погиб. Он бежит к дому и кричит, кричит как сумасшедший. Скинув на бегу заснеженное пальто, он спотыкается и падает в своих жалких одеждах на поилку и скользит вперед по крови и корму. Он с трудом встает, тяжело дышит от страха сквозь глубокий снег и на четвереньках ползет в море елей. Теперь Темный подмастерье гонится за своим вычурным слугой по этому заснеженному лесу. Он заставляет того бежать все быстрее. Хрустят ветки, безумное томление, сильная жажда. С острыми вилами в руке Темный подмастерье мчится сквозь стену густого тумана. Он загоняет слугу к слегка заснеженному роялю неподалеку от ледяных ручьев, кричит, как дьявол, и призывает смерть несчастного слуги. Слуга замирает в почти кристальном блеске, окутывающем рояль в это утро. Ему холодно, белая рубашка вся в крови, от нее исходит сладковатый трупный запах. Темный подмастерье мчится, как освежеванный буйвол, по последнему склону и швыряет вилы в вассала, от чего тот почти падает в собственную могилу. Слуга теряет силы и опускается на колени. Он пытается схватить торчащие из спины вилы, но его руки уже закованы в цепи. Темный подмастерье еще ненадолго остается у рояля и левой рукой играет песенку, после чего тащит слугу-клоуна, будто мерзкого арестанта, наверх ко двору, где были совершены убийства. Почти сценично он, решительный и прекрасный, торжественный и могучий, поднимается по глубокому снегу на дьявольское поле. Измученный, ужасно бледный и замерзший слуга почти умирает в цепях. Темный подмастерье тащит вычурного клоуна по лужам крови мимо сарая и всех крестов в самую последнюю могилу. Полуживой и продрогший, слуга теперь сам сидит в вырытой им же яме, а рядом с ним – граммофон, который все больше пах кровью и зимой.
[DER FINSTERE GESELL:]
[Темный подмастерье:]
Du flauer Clown, nun knirscht es murmelnd wild.
Ты, слабый клоун, скрежещешь зубами, что-то яростно бормоча.
Die Trän‘ aus dem Aug‘! Zu lachen es gilt!
Слезы из глаз! Нужно смеяться!
Knie dich nieder, Knecht! Dein Beifall ist gerecht.
Встань на колени, слуга! Твои аплодисменты залужены.
Stolz und störrisch jag ich dich, teuflisch, widerlich...
Гордо и упрямо я гонюсь за тобой, дьявольский, отвратительный...
Winter, mein Held, die Zügel behält,
Зима, моя героиня, решает,
wer den Prunk deiner Macht wie ein Teufel entfacht.
Кто, подобно дьяволу, разожжет великолепие твоей силы.
Jagd! Ich jag‘ diesen Clown ins Gefecht.
Погоня! Я гонюсь за этим клоуном, чтобы сразиться.
Die Gabel voran, hinein in den Knecht.
Вилы – вперед, они пронзают слугу.
[WALDFRAU:]
[Лесная дева:]
Er treibt ihn wild, der Clown klagt stete Pein.
Он дико гонится за ним, клоун жалуется на постоянную боль.
Er jagt ihn fort, ins Tannenmeer hinein.
Он гонит его вперед, в море елей.
[DER FINSTERE GESELL :]
[Темный подмастерье:]
Winter, dein Pelz zieht mich in seinen Bann.
Зима, твое одеяние очаровывает меня,
Er hüllt Qual und Leid in Nebels Gewand.
Оно окутывает туманом страдание и муку.
Jagd! Ich jag‘ meinen Knecht durch den Tann.
Погоня! Я гонюсь за своим слугой по бору.
Bald hat auch er sein Schicksal erkannt.
Скоро и он узнает свою судьбу.
[WALDFRAU:]
[Лесная дева:]
Er lacht und hält, der finstere Gesell.
Темный подмастерье смеется и останавливается.
Er rammt dem Knecht die Gabel ins Gestell.
Он пронзает слугу вилами.
[DER FINSTERE GESELL:]
[Темный подмастерье:]
Muse aus Eis, ich kenn‘ deinen Preis.
Ледяная муза, я тебе цену.
Komm, wirrer Knecht! Dein Weg ist gerecht.
Пойдем, рассеянный слуга! Твой путь – праведный.
Der Clown ward nun lieblich in Ketten gezwängt.
Теперь клоун ласково закован в цепи.
Verloren die Gier, die ich ihm einst geschenkt.
Потеряна жажда, которую я однажды даровал ему.
O, wie kläglich, so verbittert und schal.
О, как жалобно, так жестоко и пошло,
Da hängt ein Clown in Ketten, die Fratze völlig kahl.
Клоун висит в цепях с совершенно пустой физиономией.
Er tropft und tropft den Winter voll, sein Blut ist überall.
С него капает и капает, наполняя зиму, его кровь повсюду.
[WALDFRAU:]
[Лесная дева:]
Nun hat der Teufel seine Not, den Knecht,
Теперь дьяволу нужно затащить,
wie forsch und prächtig,
Решительно и прекрасно, свою беду, слугу,
durch Schnee zum Hofe hochzuziehen.
По снегу во двор.
Er steigt bedacht und mächtig
Он поднимается, осмотрительный и могучий,
und schleift den Clown im Mondenschein.
И тащит клоуна в лунном свете.
Die Bühne ist zu klein.
Сцена слишком мала.
[DER FINSTERE GESELL:]
[Темный подмастерье:]
Diese Bühne ist mein...
Эта сцена – моя,
...mein...mein...mein...
Моя, моя, моя...
Den Kussmund wendig aufgemalt,
Умело нарисован рот,
damit der Clown ein wenig strahlt.
Чтобы клоун хоть немного сиял.
Das Loch hat er sich selbst gescharrt,
Он сам вырыл себе яму,
nun hockt er da bedächtig.
Теперь он спокойно сидит в ней.
Leid, ja Leid hat ihn erstarrt,
Боль, да, боль парализовала его,
Der Tod ist manchmal zart.
Иногда смерть приятна.
[DER FINSTERE GESELL (streichelt dem Clown über die Lippen und sagt):]
[Темный подмастерье (гладит клоуна по губам и говорит):]
Mein Clown, schlaf ein...
Мой клоун, засыпай...
[WALDFRAU:]
[Лесная дева:]
Liebevoll und karg der Knecht verdirbt im Hain.
Преисполненный любви и жалкий, слуга гибнет в роще.
Er kauert durchgefroren und zeigt uns seine Pein.
Он сидит, продрогший до костей, и показывает нам свою боль.
Der Clown, er ward geschunden und stammelt in der Not.
Клоун измучен и, страдая, что-то бормочет.
Er wechselt Lust und Leid und wartet auf den Tod.
Он сменил веселье на боль и ждет своей смерти.
Was zählt das Leid auf Berges dunkler Höh`?
Какое значение имеет боль в темных горных высотах?
So finster der Gesell nimmt Abschied von dem Weh.
Темный подмастерье прощается со скорбью.
Was birgt der Prunk in Teufels stillem Tann?
Что скрывает красота в тихом дьявольском бору?
Er schürt den kalten Mord und schnürt ein schwarzes Band.
Она разжигает хладнокровное убийство и завязывает черную ленту.
Nun will er fort, der finstere Gesell,
Теперь он уйдет, Темный подмастерье,
verliebt in diese Nacht und müde von der Welt.
Влюбленный в эту ночь и уставший от мира.
