An Archangel in bondage
Словно Архангел в рабстве,
Bediademed, souled
Коронованная душами
With a murder of ravens
Убитых клеветников,
But no less Astarte to behold
Но не покинутая взором Астарты,
1Abandoned by Heaven
Была отринута Раем
To the dead, dark and past
В мире мертвых, тьмы и прошлого,
On life's brittle glass
По осколкам зеркала жизни.
And though Her eyes still held fire
И хотя в Её глазах пылал огонь,
As stonewalls caged the beast
Словно у зверя, заточенного в каменных стенах,
'Gainst the lassitudes of Death
Против объятий Смерти
She fought but fell to greet
Боролась она, но приветствовала поклоном Её.
And midst lies in collusion
И среди лживых заговорщиков
She was martyred to teach
Еще пытками учили,
That "Divinity and Lust
Что "На союз Святости и Похоти
Are forever forbidden to meet"
Наложено вето".
But I swore that they would
Но клянусь, что они сольются
Before the veil could part our embrace
До того, как вуаль разомкнет наши объятия.
Twixt Her cold, silent hips I kissed
Между хладных, неподвижных бедер я Её поцеловал
And promised Christendom in flames
И зарекся предать христианство огню.
Gravid with madness
Вынашивая безумие,
Like a feculent dirge
Словно отвратную мессу,
That obsesses the heart
Что завладевает сердцами,
I am covened by words
Я скован обещанным.
To avenge Her
Чтобы отомстить за
Ebon splendour
Осквернение Её сияния
And surrender
И за Её падение,
My soul to the dead to achieve
Моя душа отправилась к мертвым, желая услышать
Prophecies of libidinous scourge
Пророчества о разнузданной каре
Horripilation braying o'er carious herds
Для трепещущего от страха подгнившего стада.
Vexing nightmares
Раздражают ночные кошмары
And their weak prayers
И их слабовольные молитвы,
To a no one there
Обращенные в никуда,
To hinder Her decree
Дабы отложить Её приговор.
To weed the world of their disease
Дабы засеять мир их чумой.
As shadows unblind mine eyes to see
Словно тени, ослепляющие меня, чтобы я узрел
The meat that is their congregation
Сборище мяса, называемое их паствой.
How they plead to the skies
О, как же они противны небесам,
But this is mere foreplay to war
Но это лишь прелюдия к войне.
Scar-riddled saffron eves bleed like the conjugal
Израненные шафрановые Евы истекают кровью подобно помолвленным
Vestal daughters giving throat to the priest
Девственным дочерям, предоставляющим свою глотку священнику,
A psychophant, the despoiler of faith
Психофанту,
3что оскверняет веру.
Now His skinless crucifixion feeds a winged diocese
Теперь с ободранной кожей, на распятье Он кормит окрыленную епархию.
For Her interred
Для Её погребения
I tore a battle banner from His hide
Я разорвал в клочья боевое знамя Его убежища,
Splashed in red goetia
Окропив его красным и использовав заклинание Гоетии.
4Hues of Hell and deicide
Слышны крики из Ада, ибо богоубийца
So came the night
Пришел в ночи
Its obsidian light
В обсидиановом свечении.
Is a master whom disasters
Он господин, от которого питаются беды,
Suck upon like concubines
Сосущие у него, словно наложницы
And under black skirts
В чёрных юбках
That whisper of delight
С шепотом наслаждения.
Darkseeds near fruition
Тёмные семена прорастут сладострастием,
Darked deeds to marry mine
И тёмные деяния обручат меня с ней.
"In Death's bed I have lain
"Я возлег на ложе со Смертью,
Paying lip-service to shame
Платя пустыми словами за стыд.
But for dreaming of thee I regain
Но мечтания о Тебя возвращают
A reason to seek life again"
Мне смысл жизни вновь".
Then we smite the divine
Затем мы покараем Бога,
For our true nature is sin
Ибо наша истинная природа – это грех,
To strip tender flesh from these swine
И сдерем нежную плоть с этих свинок,
Like the lick of carnivorous winds
Словно языками плотоядных ветров.
The breath of the storm that begins
Дыхание бури берет начало
By forcing its Herod tongue in
От насильного вторжения своего Иродского
5языка
The womb of the holy virgin
В чрево святой девы,
To taste of immaculate sin
Дыбы вкусить первородный грех.
From temptation's peak we will see
С вершины вожделения мы узрим
The world unfurled at last
Наконец распростертый мир.
Now the wolves of time who stalk Mankind
И тогда волки времени, преследующие Человечество,
Shall be as one in grim repast
Приступят к зловещей трапезе.
Commemorating sickle moons
В празднество лунного серпа
The pack are poised to reap
Их стая готова срезать
A scythe of white roses in bloom
Урожай цветущих белых роз
Whose twisted thorns will keep
С изогнутыми шипами,
A crown upon a dead man
Держащими корону мертвеца.
Daylights crucified in sleep
День будет распят во сне,
And lives that hide in scriptured lies
Как и жизни, что сокрыты во лживых священных писаниях,
To the memories of a scream
В память о том крике.
And we shall dance amid the ruin
И мы станцуем на руинах,
As Adam and Evil
Как Адам и Ева зла,
Dizzy at the falling stars
Среди головокружительных падающих звезд,
That burn fiercer in throes of upheaval
Что засияют еще ярче в мучительном восстании.
If all must we damn for this moment
И если мы должны проклясть все ради этого торжества,
Then it shall be so
Да будет так,
For our souls have crossed oceans of time
Ибо наши души пресекли океаны времени,
To clasp one another more tightly
Чтобы заключить друг друга в тесные объятия,
Than Death could alone...
Что Смерти были не под силу...
As Zyklon beats reign to make carrion crawl
Когда вихри Циклона поднимут мертвецов из могил,
The talons of lust rake a clarion call
Когти похоти возвестят пронзительным скрежетом о
To the lick of carnivorous winds
Языках плотоядных ветров.
The lick of carnivorous winds
Языки плотоядных ветров.
↑1 – Астарта – греческий вариант имени богини любви и власти Иштар, заимствованной греками из шумеро-аккадского пантеона.
↑2 – Имеется ввиду Елизавета Батори.
↑3 – Психофант – сочетание слов "псих" и "иерофант".
↑4 – Гоетия – средневековая магическая традиция вызывания демонов и составления талисманов
↑5 – Ирод – царь Иудеи (40 – 4 гг. до н. э.). Его описывали, как "сумасшедшего, убившего свою семью и множество раввинов", "злого гения Иудейской нации".
